75 лет исполнилось в начале мая последнему генеральному директору государственного производственного объединения «Братскгэсстрой» Владимиру Викулову. Сейчас Владимир Степанович живет в Кисловодске, но недавно посетил наш город, нам удалось с ним встретиться, и он рассказал о том, какое впечатление произвёл на него Братск, о последних годах Братскгэсстроя и о своём видении жизни.

- Я работал во многих городах, например, в 1978 году я был сначала отправлен главным инженером на строительство завода в Норильске, где руководил стройкой Анатолий Николаевич Закопырин, а после Норильска отправился в Сургут. Могу сказать, что, например, в 1988 году стартовые возможности у Братска и Сургута были одинаковы. Два города в то время даже выглядели одинаково. Сейчас у меня в Сургуте живет сын, и я вижу, как этот город ушел вперед по сравнению с Братском. За последние 20 лет Братск практически не развился и не изменился явно в какую-то лучшую сторону. Понятно, что Сургут – это нефть и там немного другие условия, но дело даже не в этом.

Почему в своё время рухнул Братскгэсстрой? Вот смотрите, портной шьёт, например, костюмы, но он шьёт, когда у него есть заказы. Он не может работать «в стол». У нас была мощнейшая организация: от Сахалина до правого берега Енисея стояли наши объекты энергетики, и даже санаторий в Крыму был свой. В Братскгэсстрое работало до 100 тысяч человек.

Но однажды нам просто перестали давать работу. Я два раза был у Ельцина и говорил ему, что нам не надо никакой помощи и никакой поддержки, нам нужна работа. Будет работа – будем жить. Он нам о Сухом Логе говорил, об Удоканском месторождении* и Тельмамской ГЭС (р. Мамакан, бассейн р. Лена, Восточная Сибирь – прим. ред.), но ничего этого не случилось, никаких заказов мы не получили. Обещали нам тогда отдать даже строительство космодрома в Свободном**. Я поехал туда, а мне говорят – какой космодром, ты что?! Нам на ремонт котельной денег не дают.

Прочитал я тут в одной статье, один бывший мой сослуживец говорит, а может, и журналисты вместо него сказали, что Богучанская ГЭС – долгострой Братскгэсстроя. Это неправда. Мы план выполняли на 120 процентов, но чтобы мы работали, нужны, как минимум, стройматериалы. Правильно? Надо, чтобы рабочим платили. Если ничего этого нет, кто виноват? Дошло до того, что мы сами искали инвестора, ездили и в Китай, и в Италию, конечно, не нашли ничего. Недострой этот долго гнил, пока Олег Дерипаска не вложил туда свои деньги. Теперь там территориально-промышленный комплекс, но нас там уже не стало…

Я слышал, что сейчас в Братске катастрофически не хватает строителей. Когда я принимал Братскгэсстрой, в нём работало несколько десятков тысяч строителей. Куда они делись? Сейчас маляр-штукатур или плотник должны возле кого-то учиться своему ремеслу, но не у кого учиться. В наше время отделочных материалов-то особо никаких не было, но умудрялись из того, что было, сделать конфетку. Наши мастера были на вес золота. В 80-м году нам, сибирякам, доверили участвовать в отделочных работах на объектах Московской олимпиады, а сейчас в Сочи работают турки. Как такое случилось?

Хотя если бы Братскгэсстрой существовал сейчас, нас не позвали бы на строительство олимпийских объектов. Сейчас другие отношения, другая нравственность. Сейчас зовут строить тех, у кого можно украсть. Вдобавок существует какая-то упрощенная система подхода. В стародавние-то времена боже упаси выйти за пределы сметы! Сразу приезжали строгие девочки в очках, все считали, пересчитывали, нарушение сметы каралось, образно говоря, отделением головы от туловища. Да у нас только технадзора было четыре уровня!

Если посмотреть на те события из сегодняшнего дня и задать себе вопрос, погиб СССР сам или его разрушили, ответ однозначный – его разрушили. Но в основном это не злые силы виноваты, хотя они, несомненно, присутствовали. Виноваты все, и я своё поколение тоже считаю виноватым. Ельцин в своё время ездил на трамвае, ходил в народ, осуждал черные «Волги», черную икру, Черное море, и мы поверили ему. В итоге страна стала рекордсменом по количеству олигархов и скорости их появления. Нам как экономическую подоплеку происходящих перемен открывали, что надо, мол, сойти с нефтяной иглы, но мы ещё глубже на неё сели в конечном итоге.

Богатые должны быть. Но это должны быть люди, как говорится, «поцелованные богом», которые заработали деньги за счет ума, труда и таланта, вдобавок это должны быть люди высокой нравственности. Что мы видим? Роман Абрамович купил Сибнефть за 140 миллионов, а продал государству за 13 миллиардов. Если бы он сам нашел нефть, за свои деньги отстроил всю инфраструктуру, вопросов бы не было. Но когда кто-то богатеет за счет того, что мы построили, я этого не понимаю.

Жить, конечно, надо в тех условиях, в которых мы живем, ни шашками, ни вилами мы ничего не изменим. Жизненный уровень надо поднимать. Благо, беспривязное содержание, как я это называю, сейчас позволяет людям найти какие-то заработки, как-то проявить себя. Плохо, что сейчас очевидной программы в виде расписания неких поступательных действий нет ни от одной партии и ни от одного кандидата. Помните, Григорий Явлинский написал программу «500 дней»? Это, конечно, маниловщина была, мечтания, но это хоть какая-то программа была, какая-то последовательность дел. Сейчас вместо программ – совершенно локальные обещания.

В конце 80-х в Братске была разработана программа ликвидации очереди на жильё. В 1988 году мне представлялось, что за 9 лет мы могли бы ликвидировать эту очередь, хотя абсолютно это сделать, конечно, невозможно. Планировалось развитие ЛПК. А с Борисом Громовым мы изучали в США, как сделать БрАЗ экологически чистым, и Громов говорил, что у него на это есть средства. На Правом берегу собирались построить ещё одну ТЭЦ и даже начали забивать сваи. Собирались применить в энергетике местное месторождение газа, строили Богучанскую ГЭС, планировали расширять Усть-Илимский ЛПК, и тут всё закончилось…

Братску повезло в своё время так же, как Америке. Сюда тоже приехали молодые амбициозные люди, и эта гордость - «мы братчане» – была. Да, была такая мысль у Наймушина - создать Братскую область. Иван Иванович считал, что область большая, и он, будучи первоклассным хозяйственником, человеком конкретного руководства и конкретного участия, понимал эту необходимость. Но я тогда был далек от глубокого знания этой проблемы, а сейчас эта тема не актуальна.

Иван Иванович Наймушин приехал в Братск уже награжденный двумя орденами Ленина. До Братска он прошел большой путь гидростроителя, во время войны он, как опытнейший специалист, возглавлял восстановление электростанций и этим принес, несомненно, больше пользы, чем если бы водил бойцов в атаку. Иван Иванович никогда не кричал, не матерился, ему достаточно было бровью повести, и всё приходило в движение. Я помню своё участие в партхозактивах, когда Наймушин из-за трибуны говорил: «Мы выполняем те законы, которые нам подходят, а те законы, которые нам не подходят, мы не выполняли, не выполняем и выполнять не будем». В ответ ему - бурные аплодисменты. Потом выходил секретарь парткома или кто-нибудь из обкома и начинал Иван Ивановича аккуратно поправлять. Но вот за отсутствие лишней партийной болтовни Наймушина очень уважали.

Меня, я считаю, профессионально породил Наймушин. Он заприметил меня на строительстве алюминиевого завода. В том году надо было сдавать 4 электролизных цеха, я был ответственным за строительство 16-го цеха, и сдали мы его вовремя. Затем я с командой поехал в Норильск, там мы назывались «братчане», а потом в Западную Сибирь, и там назывались уже «норильчане». В Братской ГЭС моей работы почти нет за исключением того, что я руководил планировкой откоса перед сдачей госкомиссии. Вот как заходишь на железнодорожный путь – вот этот откос тесали работники Коршуновстроя. Я когда приехал на строительство ГЭС в 1961 году, мне сказали: вы нам не нужны, и отправили на Коршуновский ГОК. Но из того, что я лично видел, могу сказать, что никаких заключенных в сколь-нибудь заметной величине на строительстве Братской ГЭС не было. Начало строительства открыла не техника, а лошади – это было. А когда саму ГЭС начали строить, Озерлагов и Гулагов уже здесь не было. Потом уже, на Усть-Илиме, так называемые «химики» работали шоферами.

Во все переломные моменты наша страна выходила в новом состоянии, и оно было не худшим, чем до этого. Сейчас губернатор Сергей Ерощенко ставит задачу вводить ежегодно миллион квадратных метров жилья в год. Это очень и очень серьёзная задача. В Братске в своё время вводилось до 350 тысяч квадратных метров жилья в год, и под это строительство только башенных кранов Горстроя работало 35 штук. Я прочел отчет Ерощенко и понял, что это человек уверенный и убежденный, он что-то сделал, создал сам, а это очень важно.

Братскгэсстрой в 1993 году начали делить указами и приказами, и когда дали полную самостоятельность, мы пожелали превратиться в холдинг. Я тогда получил согласие во всех наших филиалах, но когда уже было заготовлено обращение на имя Чубайса (когда-нибудь я это письмо обнародую), то только Братскстройреконструкция подписалась под участием в холдинге.

Сейчас мы организация, которая нужна ветеранам. Мы их опекаем и им помогаем. Братскгэсстрой никому сейчас не нужен, будем откровенны. Время сейчас другое. Радует, что там, где Братскгэсстрой свой след оставил, – помните, были энергетические кризисы в 90-х годах? – так вот, там никаких катастроф не было. Мы создали прочную основу для жизни человека в суровых условиях Сибири и Дальнего Востока.