Черная мантия, строгий взгляд, лицо и голос, не выражающие эмоций, слова, не допускающие двойного толкования, – перед нами судья. Истина в последней инстанции, человек, определяющий сценарий дальнейшего развития событий в чьей-то жизни. А если судья из уголовной коллегии - это еще и человек, в руках которого находится чья-то судьба в полном смысле этого слова. Таким он представляется тем, кто так или иначе должен столкнуться с судебной системой, таким нам его показывают на экране телевизора.

В нашей газете в постоянной рубрике «Из зала суда» мы много лет рассказываем о работе Братского городского суда. Как правило, речь идет о делах уголовных. Некоторые читатели периодически напоминают нам, что за сухими цифрами статистики стоят живые люди, забывать об этом не следует и надо бы добавить в рубрику «человечности».

Действительно так. Давайте заглянем «за цифры» и посмотрим на человека. Но не на потерпевшего или подсудимого, а на того, кто стоит во главе судебного процесса.

Татьяна Александровна Лазарева – заместитель председателя Братского городского суда по уголовным делам. Честно признаться, журналисты порой тоже не избавлены от стереотипов, поэтому заочно представлялась встреча с этакой «снежной королевой» в черной мантии и взглядом а-ля Лаврентий Палыч. Но, напротив, посчастливилось пообщаться не просто с умной, но еще и обаятельной женщиной. Судьей Татьяна Александровна Лазарева работает с 1999 года. В правоохранительную систему пришла в 1986 году, сразу после окончания университета, на должность следователя.

- Почему ваш выбор пал на профессию судьи?

- В старшем школьном возрасте я мечтала о профессии следователя. С упоением читала детективные романы и повести, очень любила фильмы этого жанра. Родители с правоохранительной системой никогда даже отдаленно связаны не были, но с моим выбором согласились.
Закончила юридический факультет Иркутского ГУ (тогда он носил имя А. А. Жданова). Работать следователем мне очень нравилось, я пропадала на службе днями и ночами и даже усталости не чувствовала. Отдавала все силы полностью. Нередко бывало, что и после суточного дежурства оставалась на работе еще, до такой степени меня увлекала моя профессия. Вскоре была назначена старшим следователем, и из ОВД Центрального района перешла на работу в УВД города.
Почему я стала судьей? Не могу сказать определенно, наверное, на каком-то этапе жизни начинаешь понимать, что ты уже перерос достигнутые результаты, и твои знания, силы и опыт позволяют шагнуть на следующую ступеньку, поставить перед собой более сложные задачи. Профессия судьи - это вершина юридической профессии. И вот, когда мне поступило предложение стать судьей, я согласилась. Теперь я понимаю – это не только должность, это призвание.

- Какими качествами должен обладать судья?

- Сократ говорил: «Четыре качества, принадлежащие судье, - это учтиво слушать, мудро отвечать, трезво размышлять и беспристрастно решать». Во все времена судья обязан неукоснительно соблюдать закон, особенно процессуальный, поскольку последний является видимой частью его деятельности и в первую очередь формирует общественное мнение о его справедливости.
Каждый вновь назначенный судья при назначении на должность принимает присягу: «Торжественно клянусь честно и добросовестно исполнять свои обязанности, осуществлять правосудие, подчиняясь только закону, быть беспристрастным и справедливым, как велят мне долг судьи и моя совесть». Независимость и беспристрастность — вот те качества, которыми в первую очередь должен обладать судья. Он должен иметь способность самостоятельно принимать решения по конкретному делу, руководствуясь исключительно Конституцией РФ, законами и фактами, независимо от сторонних влияний.

- На ваш взгляд, какие у судейской работы достоинства и недостатки?

– Работа трудная, страшно тяжелая, человек несвободен, полностью находится в зависимости от своей профессии. Судья обязан являть собою образец идеального гражданина конкретного государства. Высокая ответственность всегда сопряжена с огромным психологическим напряжением. Профессия судьи - публичная, он постоянно на виду. То, что можно другим, нельзя ему и всем его близким родственникам.
С одной стороны, судья обладает высоким общественным и юридическим статусом, с другой – на него возлагается огромная ответственность - как профессиональная, так и социальная. Для объективной оценки чужих поступков судья и сам должен быть человеком высоких моральных принципов. В наше непростое время, когда уровень нравственности людей далек от нормы, судья вынужден сторониться мест, где он может попасть в ситуацию, которая поставит под сомнение его беспристрастность и независимость, потому что всегда есть вероятность оказаться в одном месте со стороной по делу. Быть судьей – это не просто работа, это образ жизни, в этом и достоинства, и недостатки.

- Что вы испытываете, произнося приговор?

- Эмоции… сложные. Даже само начало процесса, когда произносят: «Встать, суд идет!» - очень волнующе. Вместе с каждым делом судья испытывает колоссальную эмоциональную нагрузку, поскольку имеют место случаи, когда определенный контингент подсудимых создают в процессах напряженную, невыносимую обстановку. Эмоции, которые происходят в процессах, так или иначе передаются судье.
Судьи переживают за дела, готовятся к процессам, делают все, чтобы решение было законным, обоснованным, справедливым и рассмотренным в установленные законом сроки. При всем этом, несмотря на сложность процессов и желание некоторых граждан спровоцировать судью, он не должен показывать свои эмоции, должен оставаться всегда беспристрастным, арбитром над состязанием обвинителя и защитника. Часто видишь слезы... Я каждый раз, когда начинаю провозглашать приговор: «Именем Российской Федерации...», стараюсь сделать паузу, чтобы справиться с волнением.

- Ну и еще о том, что судье все же ничто человеческое не чуждо, принято вспоминать, когда начинается разговор о возможности совершения пресловутой судебной ошибки. А как же, раз судья тоже человек, значит, ему свойственно ошибаться! Не боитесь ли вы осудить невиновного?!

- Совершить судебную ошибку я не боюсь. Суд при рассмотрении уголовного дела проверяет и оценивает по своему внутреннему убеждению все доказательства, добытые предварительным следствием, и способы их получения, руководствуясь при этом законом и совестью. Обвинительный приговор выносится только в том случае, если все противоречия в доказательственной базе устранены и имеется совокупность доказательств, не вызывающая у суда сомнений в своей достоверности и позволяющая сделать вывод о виновности данного лица. Напротив, все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого, в соответствии с Конституцией РФ, толкуются в его пользу.
В моей практике оправдательных приговоров не было, но об оправдании в части обвинения решения принимались. Когда я только начала работать судьей, то в первую очередь стремилась принять правильное решение, чтобы вышестоящая инстанция оставила его без изменения. С годами и с опытом работы меняются приоритеты, нет уже таких переживаний при направлении материалов уголовного дела в кассационную инстанцию. Главное, к чему я стремлюсь - наказание должно быть справедливым, адекватным и соразмерным.

- Бывают ли довольные участники процесса в уголовном судопроизводстве и как соблюсти баланс между интересами потерпевшей стороны и стороны обвинения?

– Суд не может быть хорошим для всех. Я работаю не для того, чтобы решение суда понравилось той или другой стороне, а для того, чтобы оно было справедливым. Наказание должно быть правильно назначено, должен быть правильно выбран его вид и размер. Довольных в уголовном судопроизводстве не бывает, всегда кто-то остается недовольным, поскольку в деле имеется потерпевший, чьи интересы всегда сталкиваются с интересами обвиняемого, к которому судом могут быть применены меры государственного принуждения путем назначения наказания, в том числе в виде реального лишения свободы.

- Чем обусловлено недоверие к судам?

- Этот вопрос вытекает из предыдущего ответа. Довольных в суде нет. Недовольные кричат, что судьи куплены. Кроме того, наше общество и государство с высоких трибун бросает фразы: «Что, мы не знаем, что там берут взятки? Знаем, но не можем их поймать». Отношение к судам зависит и от государства, и от общества. В основной своей массе судьи хорошие, порядочные, честные, искренние люди, работающие на износ и заслуживающие глубокого уважения, по крайней мере, это относится к судьям нашего суда.

- Сегодня в обществе сложилось мнение о черствости и бездушии судей по отношению к человеческому горю, что лишь увеличивает недоверие к судебной власти, к мотивам, лежащим за ее решениями. Тяжело ли сохранить человечность и не очерстветь в духовном плане, работая судьей? Ведь каждый день приходится вершить чьи-то судьбы.

- Работа судьи на самом деле сложная, в первую очередь, в моральном плане. Сами по себе уголовные дела очень тяжелые для восприятия, как и контингент, с которым приходится иметь дело. И все это не может не отражаться на психологическом состоянии судьи. Кроме того, иногда очень сложно принять решение, особенно по тем делам, где нужно назначить лишение свободы на длительный срок. Ведь ты все равно человек, и все, что происходит в судебном процессе, откладываются у тебя в душе.
Работать, как машина, невозможно. Я много раз говорила себе, что как только выхожу из здания суда, то перестаю быть судьей и должна забыть про работу. Но это легче сказать, чем сделать. Как бы я ни хотела оставить все дела за спиной, этого не происходит. Рассматриваемые дела мысленно анализируешь даже вне стен суда. С годами немного становится легче, а вот первоначально было очень тяжело.
Но время идет, а «не брать работу домой» не получается: вечером занимаешься домашними делами, а в голове мысли о рассматриваемом деле крутятся. Даже иногда по ночам просыпаешься и начинаешь судорожно вспоминать, все ли правильно сделано, ничего не забыто? И с нетерпением ждешь утра, чтобы прийти на работу и еще раз все проверить.
Судья - это не только профессионал, свято соблюдающий Конституцию и его величество Закон. Без души, без сострадания работать судьей невозможно. Мать двух дочерей, Татьяна Александровна с особым чувством относится к делам малолетних правонарушителей, которые она рассматривает с 2004 года.
Для судьи важно обладать жизненным опытом, знать бытовую обстановку, в которой живут те, кто обращается к нему за помощью. За каждым оказавшимся на скамье подсудимых нужно видеть личность с ее взглядами и представлениями, сомнениями и переживаниями. Бывает и чувство жалости к подсудимым, в основном, к несовершеннолетним, когда думаешь, что по идее рядом с подростком на скамье подсудимых должны сидеть и его родители.
Нравственная сфера личности закладывается в семье. Дети – зеркало семьи. По проведенным мною обобщениям судебной практики с 2004 г. в отношении несовершеннолетних, всплеск подростковой преступности у нас в городе был в 2007-м, с 2008 года этот показатель постепенно начал снижаться. По моему мнению, это происходит по двум причинам.
Во-первых, правоохранительные органы все же начали добиваться результатов в борьбе с преступностью несовершеннолетних, а во-вторых, сказалась «демографическая яма» 90-х. Как долго продлится эта тенденция, сказать сложно, потому что до настоящего времени не оказывается должного внимания со стороны государства к проблемам детей, соблюдению их прав на таком уровне, который необходим для их нормального физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития.
В 2008-2009 году мною при рассмотрении уголовных дел был вынесен ряд частных постановлений в органы профилактики несовершеннолетних. Там были указаны вопиющие факты, способствовавшие совершению преступлений, нарушению прав несовершеннолетних, которые меня просто возмутили и не могли оставить равнодушной. Дети так часто нуждаются в помощи и защите взрослых.
Оказавшись в трудной жизненной ситуации - некоторым даже поесть нечего, и чувствуя безразличие к своей судьбе дети сами решают свои проблемы, иногда даже совершая преступления. За этим стоит не только испорченное детство, но и в дальнейшем - поломанные судьбы взрослых людей. Конечно, каждому ребенку нужна семья, но иногда следует вставать на защиту детей органам, призванным защищать их права и интересы, и лишить родителей прав, изъять ребенка из семьи. Ведь такая семья ничего кроме вреда ему дать не может.
Я реагировала частными постановлениями, писала статьи, выступала на семинаре с участием представителей прокуратуры, соцзащиты, КДН по проблемам детей. У меня был крик души! Мы, взрослые, несем ответственность за них. Закон о ювенальном суде не принят. Складывается впечатление, что дети в нашей стране никому не нужны.
Могут ли суды со своей стороны повлиять на ситуацию? Помню один вопиющий случай, когда на скамье подсудимых оказалась девочка. Она рассказала, что фактически проживает одна, мама в тюрьме, отец где-то пьет, ей кушать нечего, поэтому вынуждена была пойти на совершение преступления. Я вынесла частное постановление в прокуратуру, органы профилактики.
Журналисты в ситуацию вмешались. В выпуске новостей показали, как ребенок живет – окна забиты фанерой, спала на каком-то коврике, абсолютно пустой холодильник, нет света, воды и сантехники. В таких условиях ребенок жил длительное время. Несмотря на неисполнение обязанностей по воспитанию ребенка, никто ни разу не был привлечен к административной ответственности. После этого сюжета на ребенка обратили внимание и стали оказывать ей помощь.
О судьбе и условиях даже не проживания, а существования таких несовершеннолетних не могут не знать инспекторы ПДН, участковые, КДН и ЗП, учителя, медицинские работники, работники социальной защиты… Столько органов, обязанных стоять на защите прав и законных интересов несовершеннолетних! Но они иногда проявляют формализм и бездушие. Поражает, что не предпринимается никаких шагов к вмешательству в ситуацию со стороны ответственных органов. Ведь с их помощью многих проблем ребенок мог бы избежать, пока происходящее не приобрело характер снежного кома.
В практике был случай, когда из уголовного дела четко прослеживалось, как поэтапно ребенок из нормальной личности деградировал и погружался в болото. Первоначально девочка училась в школе, педагоги характеризовали ее хорошо. Потом по решению суда семью переселили в какое-то общежитие, в комнату девять кв. метров, где условий для проживания несовершеннолетней не было вообще, не было стола, отдельной кровати. Мать не имела дохода, злоупотребляла спиртными напитками, воспитанием дочери не занималась. Девочка стала прогуливать уроки. Затем связалась с местной шпаной, а к чему приводят такие знакомства – всем известно.
Мать неоднократно вызывали на комиссию по делам несовершеннолетних, но никакого эффекта это не дало. Поражает одно. Ладно, непутевая мать. Фактически длительное время и учителям школ, и сотрудникам ПДН, КДН и ЗП было известно о социально опасной обстановке в семье несовершеннолетней, но ребенок фактически был предоставлен себе в течение почти семи лет.
Почему не забили тревогу? Почему, когда еще была возможность защитить ее, никто этого не сделал? Вроде, все органы и инстанции свою работу делают: справки пишут, собирают характеризующий материал, составляют акты обследования жилищных условий. Но за этими бумагами стоит судьба ребенка, маленький человек важнее всех справок. Многое делается по принципу: мы справки пишем, какие претензии? А душу в свою работу вложить?
Вот этого не видно. Вообще рассмотрение уголовных дел в отношении несовершеннолетних - это всегда большая ответственность и проблематичность при выборе наказания и размера. Ведь наказание должно быть максимально ориентированным на перевоспитание подростка.

Чувствуется, что вопросы формирования ювенальной юстиции – дело для Татьяны Лазаревой первостепенной важности. Вот уже несколько лет она ежегодно составляет обобщения судебной практики по делам, рассмотренным в отношении несовершеннолетних, которые публикуются в специальном информационном бюллетене для работников судов и на информационных порталах.

- До 17.00 выполняю работу судьи, потом занимаюсь статистикой. В работе очень помогает, когда перед глазами есть общая картина существующей ситуации.

На вопрос, как семья воспринимает такую загруженность жены и мамы, вздыхает и отвечает, что муж – сам бывший сотрудник правоохранительных органов, понимает специфику работы, да и привык уже. А вот дочери, хотя уже достаточно взрослые, но нет-нет да и выскажутся в том духе, что маминого внимания им не всегда хватало.

- По моим стопам дочери идти категорически отказались, за что я их нисколько не виню. Но сама не жалею, что выбрала такой путь. У меня за все эти годы ни разу мысли не возникло сменить профессию, заняться чем-то другим. Я душой чувствую, что работаю по призванию, выполняю крайне важное и нужное дело. И останавливаться не собираюсь, как бы ни было трудно, - сказала в заключение беседы Татьяна Лазарева.