В администрации Братска состоялась знаменательная встреча заинтересованных лиц из различных учреждений и ведомств с директором Московского института демографической безопасности, членом Союза писателей России, правления Российского детского фонда, движения «Народный собор», Всероссийского родительского движения «Родительское собрание», президентом и соучредителем Межрегионального Фонда социально-психологической помощи семье и ребенку Ириной Яковлевной Медведевой.

Разговор Ирины Яковлевны с аудиторией был полон боли и тревоги за настоящее и будущее российских детей и родителей. Ведь активное наступление западных ценностей уже проявляет свое разрушительное действие в разных, как оказалось, весьма беззащитных областях нашей привычной жизни. Это касается культуры, образования, питания, отдыха, и, что горше всего осознавать, - семьи.

Речь шла о ювенальной юстиции – новом явлении в нашем обществе и государстве.

Разнообразные общественные должности никогда не были самоцелью для Ирины Медведевой и имеют мало общего с ее основной специальностью – клинический психолог. Она начинала трудовую деятельность в детской психиатрической больнице и вот уже больше 20 лет работает по собственной авторской методике, которую разработала совместно с педагогом Татьяной Львовной Шишовой. Методика касается работы с детьми с пограничным состоянием психики.

- Сегодня угрожающе много детей, у которых встречаются отклонения в характере и поведении, - говорит Медведева. - Но это не те отклонения, которые обязательно должен лечить психоневролог с применением психотропных препаратов, в стационаре. Я говорю о детях, которых на языке психиатрии называют «пограничники». Сегодня сама жизнь способствует проявлению и обострению пограничных состояний, когда ребенок находится именно на грани болезни: то ли это просто странный характер, то ли тонкая психика, то ли он уже болен.

Ирина Медведева подчеркнула, что дети, воспитываемые «трудными» родителями, наследуют их характер и сами становятся трудными. Ее с Татьяной Шишовой первая книга, написанная в 1993 году и переизданная, так и называется: «Книга для трудных родителей».

- Я никогда не работаю с детьми отдельно от родителей. Мне кажется, что это абсолютно бесперспективно. Сегодня, когда подросло поколение родителей, которое формировалось в перестройку, невротизировавшую и оглуплявшую человека, зачастую достаточно помочь родителям, как говорится, прийти в разум, и с детьми уже можно не работать. Я в таких случаях делаю вид, что работаю с детьми, а на самом деле больше обращаю внимание на родителей. И это дает прекрасные результаты.

Отделять зерна от плевел

По словам Ирины Медведевой, сегодня встречается масса ложных диагнозов, затруднена психологическая и психиатрическая диагностика: множество детей показывают на диагностическом приеме такую картину, которая бывает свойственна даже не обычным больным, а детям в острых состояниях, – так они себя ведут. А потом, когда с ними работает психолог, оказывается, что у этих детей нет даже легких отклонений, они просто неправильно воспитаны! Хотя, это даже воспитанием нельзя назвать - сплошное расчеловечивание детей под видом современного воспитания.

Перед тем, как ставить диагноз ребенку, надо понаблюдать, что делают его родители, не начитались ли мамы глупых глянцевых женских журналов, не наслушались ли абсурдных советов, в том числе, к сожалению, от специалистов. И не занимаются ли они воспитанием методом недирективной педагогики.

- Многие родители перестали делать детям замечания, наслушавшись всяких небылиц. Например, что, якобы, в Японии до пяти, а кто-то говорит - даже до 12 лет детям не говорят слова «нельзя». Это полная ерунда! Я проверяла эту информацию, она оказалась абсолютно ложной. Но даже если бы она была правдивой, - в Японии все другое. В японском языке, кстати, нет слова «право», там сплошные обязанности. Они с утробы матери знают, что нельзя, а что можно. Надо как-то возвращать голову на место родителям.

Ирина Яковлевна часто бывает в командировках - в Западной Европе, Австралии, Новой Зеландии, Скандинавии – Швеции, Дании, Финляндии. Не была она в Норвегии. Но про ювенальную юстицию в этой стране ей, да и всему миру, рассказала Ирина Бергсет, которая имела несчастье выйти замуж за норвежца.

Все с ног на голову

Вот типичный случай в Австралии. Шестилетнего ребенка мама повела на плановое обследование, диспансеризацию в поликлинику. У него увидели синяк то ли на коленке, то ли на локте. Отняли у родителей и его, и второго восьмилетнего сына, хотя мальчик получил этот синяк, как все здоровые дети, бегая. Родители оказались богатыми людьми, наняли адвоката, затеяли суды. Дети тем временем были в инфекционной больнице, у нас тоже так случается в пилотных «ювенальных» регионах (более 30-ти): дети помещаются в инфекционные больницы, вероятно, для того, чтобы они были недоступны для родителей.

Родители судились несколько месяцев, наконец, им сказали, что они, так и быть, могут получить своих детей обратно. Но при условии, что в течение девяти месяцев будут жить в квартире, оборудованной круглосуточным видеонаблюдением. Там все было оборудовано видеокамерами: комнаты, туалет, ванная, кухня, коридор. Родители согласились на это, потому что знали, как дети мучаются в разлуке с ними.

Это обычная ювенальная практика в странах Западной Европы. За бедность там детей не отнимают, потому что таких бедных, как у нас, мало, и они тоже никого не интересуют, включая, как правило, ювенальную службу. А отнимают за то, что там называется насилием или злоупотреблением. Насилием же называется абсолютно нормальное, с нашей точки зрения, воспитание.

Расчеловечивание – не для России

Мы ни в коем случае не должны соучаствовать в этом безумии, считает Ирина Медведева. Сделать замечание, шлепнуть по попке, постановка ребенка «в угол» – это насилие. Насилие отличается от воспитания коренным образом. Насилие совершают родители, как правило, душевнобольные, которые получают удовольствие от причинения боли или другого зла, опасного для жизни и здоровья ребенка. А воспитание может быть, в том числе, и суровым. Если ребенок ворует, его лучше выпороть ремнем, потому что жизнь накажет гораздо более сурово, если это вовремя не сделают родители.

Родители наказывают ребенка оттого, что любят. Воспитывают и наказывают, если это нужно, те родители, которые хотят вырастить человека. Именно это воспитание принято сегодня трактовать, как насилие.

- Я бы сказала, что западных детей, - а я видела их и в детских садах, и в школах, и в семьях, и в приемных семьях, - расчеловечивают! Это не есть воспитание, когда ребенку нельзя сделать никакое замечание. Вы не представляете, что делается в датских, французских и шведских школах, как издеваются дети над учителями! Им все можно, потому что защищаются права ребенка. Это какое такое право? Право на то, чтобы он стал наглой двуногой рептилией? Да, вот эти права защищает западная ювенальная юстиция. Права на воспитание она не защищает!

Но хочу сказать, что ювенальная юстиция западного образца – это очень мощная «антидетородная» мера. Потому что многие люди, живущие в Западной Европе, Австралии, Новой Зеландии не хотят становиться родителями. Не только страшно, но и унизительно, взрослому человеку жить под дамокловым мечом ювенальной юстиции, готовой прийти к тебе в любую минуту по доносу соседей, которые, предположим, тебя не любят и услышали, что ребенок пискнул за стеной, или по доносу самого ребенка, которого учат «стучать» на родителей с «горшкового» возраста. Как только западный ребенок попадает в детский сад, ему уже читают лекции по правам ребенка.

Очень характерен опыт русской матери, живущей в Копенгагене. Она родила первого ребенка в 43 года, - можно представить, как он любим. Он очень хорошо развивался, как часто бывает у поздних родителей. Мать читала ему книжки, он рано научился читать - в четыре года, в четыре с половиной она отдала его в детский сад, потому что ей все говорили, что нормальный ребенок должен быть в детском саду. И у нас бытует такая точка зрения, хотя, если мать может воспитывать ребенка в семье, это для него лучше. А для того, чтобы он учился общаться, ему достаточно сверстника в песочнице или брата-сестры, если есть таковые.

Этого ребенка у нее очень быстро отняли и поместили в специальный приют перед тем, как передать в так называемую постерную семью. Она спросила, что она такого сделала? Знаете, что ей сказали в детском саду в Дании? Он слишком развит, это ненормально. Он открывает дверь, когда взрослый идет, и держит ее, пока взрослый проходит. Он умеет читать, а главное, он умеет сморкаться, а это свидетельствует о насилии. Слишком рано он умеет сморкаться - если он не хочет, зачем его учить? Действительно, дети в Дании до 5-6 лет ходят в памперсах. Оказывается, их нельзя приучать к горшку, это насилие. Поэтому, сколько хотят они «ходить» в штаны, столько ходят. Нормальные дети там иногда выглядят, как умственно отсталые, – с соплями до колен.

Путин не одинок

9 февраля 2013 года в колонном зале Дома Союзов в Москве состоялся большой родительский форум. На этот форум приехал глава администрации президента России Сергей Иванов. Когда он уже вышел для того, чтобы зачитать приветствие президента, неожиданно даже для устроителей появился сам Путин и сказал, в частности, несколько слов о ювенальной юстиции. В огромном зале собрались активные родители из 60 регионов страны. Их очень волновал этот вопрос. Путин сказал, что ювенальной юстиции в нашей стране не будет, он это обещает. Буквально через два дня Павел Астахов пригласил выступавших на этом форуме, в том числе Ирину Медведеву, и фактически из них создал экспертный совет по защите традиционных семейных ценностей.

- Мне кажется, - сказала Ирина Яковлевна, - что Путин сегодня очень одинок, и нам необходимо поддержать его. Не может быть генерала без армии. Конституция нашей страны, написанная американцами, утверждает приоритет международного права над национальным. Поэтому необходимо провести референдум, чтобы изменить конституцию. Эта же мысль прозвучала и в выступлении Путина на Валдае в сентябре 2013 года - призыв к обществу принять участие в формулировании русской идеологии, идеологии возрождения России.