Судьба  детей с синдромом Дауна в России, а до этого в СССР, была и есть всегда одинаковой. Если родители бросили такого ребенка ещё в роддоме - сначала неврологический детский  дом, а затем психоневрологический интернат.  Если оставили - тяжелое воспитание в семье, без надежды на помощь, с постоянным мысленным и страшным заклинанием – не дай мне Бог умереть раньше моего ребенка.

Вдобавок в нашей стране уровень брезгливости общества по отношению не только к умственно отсталым, а вообще к любым «другим» просто зашкаливает. В лучшем случае в детей тычут пальцем, на родителей смотрят с неуместной плаксивой жалостью. Хотя за рубежом дети с синдромом Дауна социально адаптированы, способны не только обслужить сами себя, но и самостоятельно заработать себе на жизнь, выполняя нехитрую, но нужную работу.

Примечательно, что два года назад в Братске появился первый и единственный тогда класс для детей с умеренной умственной отсталостью. Надо пояснить, что до этого момента в Братске никто и никак не занимался такими детьми. То есть, лёгкая и средняя степень умственной отсталости позволяет детям обучаться либо в 33-й школе в Правобережном округе, либо в 25-й и в 27-й школах в Центральном районе, но дети с умеренной степенью считались необучаемыми. На следующий год было открыто ещё три класса, а в этом году их добавилось аж двенадцать. Всего 167 детей, которые считались необучаемыми, сели за парты, и это огромное достижение Братска на пути к социально развитому обществу.

***

В класс для детей с умеренной степенью умственной отсталости… Нет, неправильно - в класс для особенных детей я попала во время перемены. Двое деток сидели на полу и играли в игрушки, ещё двое гонялись друг за другом. Один ученик жаловался учителю на отломившуюся пушку у танка, и ему пообещали всё наладить… Все дети опрятны, одеты в школьную форму. При этом некоторые смотрятся старшеклассниками, правда, только на первый взгляд. Ко мне, к новому человеку, тут же подбежала одна из учениц, зажала себя в угол, широко улыбнулась и сквозь слюни похвасталась: «А я читать умею!». 

Учителя занимаются с особенными детьми по специальной программе. Её разработали дефектологи в Иркутске, в институте повышения квалификации.

– Самое главное, чему мы должны научить ребёнка, – это говорить и писать, - рассказывает учитель-дефектолог Оксана Кондратьева, – Когда они к нам приходят, не все умеют разговаривать. Например, у нас есть мальчик, который может говорить только в специально созданной для него ситуации. И мы его понимаем, потому что проводим с ним много времени и уже приспособились, а посторонний человек его не поймёт. Для ребёнка с синдромом Дауна умение общаться, когда речь его понятна, считается хорошим речевым уровнем. В зависимости от диагноза кто-то умеет лучше говорить, кто-то хуже, например, во втором классе детки уже поразговорчивее. Но всё равно они все косноязычные, аграмматичные.

Педагоги говорят, что слабоумные дети очень добрые и ласковые. 

У Лиды мама не хотела отдавать её учиться. А теперь Лида в спецклассе дружит с Ваней. Ухаживают друг за другом, помогают пуговки застёгивать, угощают друг друга. 

- Мне очень нравится за ними наблюдать, - говорит директор интерната Александр Иванов, - особенно первый год я часто сюда приходил, смотрел, как они учатся, как в столовой кушают, как воспитатель их с ложечки кормит…

 ***

Сами классы расположены в спальном корпусе интерната 33-й школы. Директор интерната поясняет, что помещение самой школы для таких классов не подходит: во-первых, перемещение из одного здания в другое для целого класса было бы затруднительно, а во-вторых, дети эти особенные, и уроки у них особенные, совсем не такие, как в коррекционной школе. 

Например, звонок на урок учитель даёт сам кнопкой на стене, сигнал короткий и тихий. Уроки всего по 20 минут, перемены бывают такие же длинные, как сами уроки.

В классе для особенных детей обучается от пяти до восьми человек. Это оптимальное количество для того, чтобы каждый ребёнок получал персональное внимание учителя. И не только учителя – после уроков остаток дня с детьми проводит воспитатель, а ночью с ними остаётся няня. Детская спальня находится через стенку от класса. Рядом игровая комната, кабинет лечебной физкультуры, санузел. Под присмотром взрослых особенные дети находятся круглые сутки. 

В спальне идеальный порядок. Директор Александр Иванов, показывая условия жизни особенных детей в интернате, говорит, что обучают их здесь не только и не столько школьным предметам, сколько простым жизненным умениям. Соблюдение чистоты – важный момент в воспитательном процессе. На специальном информационном стенде обозначены дежурства: детки по очереди протирают пыль с тумбочек. Это тоже часть обучения, детям с умеренной умственной отсталостью необходимо привить основные бытовые навыки, чтобы во взрослой жизни они могли хоть немного ориентироваться.

***

Александр Иванов занимает свою должность всего пять лет. До этого он работал в лицее №1, обучал одарённых детей. Говорит, что после такой контрастной перемены поначалу было тяжело, но сейчас уже не жалеет ни о чём. До директорства Иванова в школе обучалось 120 человек, а сейчас – 300. И вовсе не потому, что резко увеличилось количество умственно отсталых детей в Братске. Просто охват их обучения стал в разы шире. 

Чтобы обучать особых детей, нужна лицензия, аккредитация, и, прежде всего, условия. На тот момент их не было. Тогда Александр Иванов стал собирать документы на лицензию, а родители принялись создавать условия. Самый первый класс для даунов, который открылся два года назад, практически полностью создан руками родителей первых учеников. 

- В 2010 году ко мне приехала родительница ребёнка с синдромом Дауна, - вспоминает директор. - Пришла со слезами на глазах: после детского сада их направили к психиатру, а он выдал им справку, что ребёнок обучению не подлежит. А в нашей школе в то время могли обучаться дети только с лёгкой и средней умственной отсталостью, тогда и возникла идея создать такой класс. Гораздо лучше, когда ребёнок в социуме, в классе с такими же детьми. Такие дети живут очень дружно, тянутся друг к другу, и в процессе общения у них и навыки развиваются быстрее. Вопреки стереотипам общества с такими детьми приятно работать, и отдачу от них получаешь. Особенно дети с синдромом Дауна - они очень ласковые, любят своих учителей. Ребята добрые, могут обнять учителя, прижаться к нему, и никогда никого не обидят.

***

В автобиографичной книге Рубена Давида Гонсалеса Гальего «Белое на чёрном» описана жизнь ребёнка- инвалида в советском детском доме. Это произведение - наглядная иллюстрация того, от какого ада спасает особенных детей мужество родителей, педагогов и директора 33-й школы. И очень хорошо, что в последнее время общество всё-таки старается повернуться к особенным детям лицом. В начале октября в Братске на базе Дворца творчества детей и молодёжи открылся центр для детей с ограниченными возможностями. В театре «Тирлямы» в этом сезоне запустили специальный спектакль для особенных детей. А за пределами Братска шаги к толерантному в отношении даунов обществу ещё шире. Например, «для преодоления предрассудков и негативного отношения к лицам с интеллектуальной недостаточностью» создан «Театр Простодушных», в котором все актёры с синдром Дауна. Может, настанут времена, когда умственно-отсталых людей начнут принимать как полноценную часть современного общества.

***

- У нас практически все ставки заняты, - говорит Александр Иванов. - Учителя-дефектологи стремятся устроиться к нам. У нас здесь зарплаты достойные, и подведомственны мы министерству образования, а не здравоохранения. Но все эти учителя выбирают эту профессию по призванию. Все они учителя от Бога. Сейчас работы очень много. К нам из Иркутска поступили 30 новых учеников, и все они дети-сироты. А к ним, как известно, нужен особый подход, у них озлобленность. Среди них есть мальчик и девочка, которые нуждаются и в психиатрической помощи. Сейчас у них проходит адаптация, и случаются срывы: они начинают биться в истерике. Пока что такие психозы у нас происходят каждый день, ребёнок может три часа беспрерывно кричать. Приходится вызывать санитаров из психиатрической больницы. Кстати, другие дети к этим приступам относятся равнодушно – недостаток интеллекта в том и выражается, что они этого особо не осознают. Ну, покричал тот ребёнок, ну и бог с ним. Особого внимания не обращают.

***

- Бывает, случается чудо, - делится Александр Иванов, - когда выпускники нашей школы добиваются значительных успехов в жизни, единицы, правда. Например, устраиваются на работу торговым представителем. С виду ведь и не скажешь, что он выпускник коррекционной школы с легкой степенью умственной отсталости. Разговаривает нормально, работает как надо, просто он физику и химию не знает, алгебру… А другой выпускник, ему 22 года, пришёл проведать родную школу на первое сентября. Видно, что обеспеченный, хорошо зарабатывает. Принёс фотографии, показывал, рассказывал, как ездил отдыхать: «Вот, смотрите, это я в Таиланде был». И, конечно, это радует. 

Мужество родителей таких детей – отдельная история. У нас одна родительница привозит своего ребёнка на учёбу к восьми утра из Центрального округа на автобусе. Затем она уезжает на пару часов домой и снова приезжает сюда. Коррекционная школа в Центральном округе почему-то не хочет открывать такие спецклассы, поэтому и приходится вот так мотаться. Но когда ребёнок пройдёт адаптацию, мы начнём его здесь оставлять на ночь.

Вообще, родители между собой тоже общаются. Они знакомятся на родительских собраниях, а потом дружат. У них же проблемы-то общие. А у меня есть задумка организовать центр помощи для родителей детей-инвалидов, чтобы их как-то объединить. Но это пока только идея.