Реклама

Оценка:

Режиссер Нил Маршалл — мужчина брутальный; причём не только (и не столько) в плане внешности, сколько в своих авторских привычках. Это, правда, не то чтобы новость — все предыдущие работы сурового англичанина прямым текстом телеграфировали зрителю эту особенность. К сожалению, повторение этой истины — всё, что способен поведать нам его новый фильм «Центурион».

С «Центурионом» вышла немного загадочная история — с какой стороны на него не погляди, понять, зачем он был сделан как-то не выходит. Можно предположить, что Маршаллу было интересно озвучить не самую известную страницу истории Римской империи — многолетнюю тщетную борьбу за северные земли Британии с племенем пиктов, в которой, в частности (по крайней мере, по одной из версий), бесследно сгинул знаменитый Девятый легион. Или он предполагал на том же материале воспеть стойкость и крепость северных британских народов, которые так и не покорились могучей Римской империи, даже терпя страшные лишения.

Можно было решать не только исторические, но и сугубо жанровые задачи — например, попробовать вернуть жанру боевых картин про мечи и сандалии лютую кровожадную простоту, вместо той эпической многозначительности (см. «Гладиатор», «Троя»), что царит в нём последние несколько лет. Ну, и можно было просто рассказать крепкую боевую историю о стихийной команде солдат, выживших после страшной битвы, и теперь пробирающихся лесами домой из самого тыла кровожадного врага. Тем более что по прежним фильмам Маршалла («Псы-воины», «Спуск», «Судный день») не грех было подумать, что именно такие истории — о сплочении нечаянного отряда перед лицом смертельной опасности — его и интересуют больше всего на свете.

Возможностей для выбора любой из этих интонаций в «Центурионе» навалом — и, тем не менее, он торжественно промахивается мимо них всех. Для сурового боевика об отряде простых солдат в нём слишком много пролога и эпилога — ключевая бойня Девятого легиона случается только минуте на 35-й, так что у сбивающихся в кучку после неё выживших солдат остаётся времени только на бегать и по одному умирать, но никак не на развивать характеры. Для поэмы о стойкости пиктов эти самые пикты выведены агрессивными и кровожадными варварами, а для исторической справки о неизвестных событиях всё происходящее как-то катастрофически упрощено.

Порядок лишь с лютостью и кровожадностью — кровь в битвах хлещет рекой, счёт отрубленных голов идёт на десятки, время от времени кому-нибудь выпускают кишки. Ещё повезло суровой природе северных британских окраин — едва ли не половина фильма отдана под любовные панорамы с вертолёта, в которых в прекрасный северный ландшафт непременно вписаны бегущие из одного конца кадра в другой крохотные человеческие фигурки.

Может, именно эта природа и задумывалась главной героиней «Центуриона» — а некоторая бессмысленность центральной истории объясняется тем, что на фоне этих могучих земель любые страсти человеческие и должны казаться лишенным смысла копошением? Хотя нет — для фильма, где столь часто звучат слова «долг» и «честь» и отрубаются головы, это как-то чересчур глубоко.

Вердикт Кочерыжкина — досадный промах хорошего режиссера; зверское, но обидно бессмысленное историческое кино

Серж Кочерыжкин, http://newslab.ru/review/326603