Реклама

Оценка:

Во время аварии на научной станции погибает жена Джо Броди (Брайан Крэнстон), Сандра (Жюльет Бинош), причем Джо собственноручно пришлось нажать кнопку, которая перекрыла выход из зараженной зоны ей и ее команде. Проходят годы, Джо превратился в одержимого фанатика, убежденного, что та авария была не случайной. Его сын Форд (Аарон Тэйлор-Джонсон), как и многие другие, уверен, что отец перегибает палку, но время покажет, что Джо был прав – из-за человеческой неосторожности вот-вот проснется нечто древнее и могущественное, и тогда пойдут клочки по закоулочкам.
Хотя «Годзилла» Роланда Эммериха считается фильмом если не провальным, то как минимум неудачным (и сам режиссер это тоже признает), во время просмотра «Годзиллы» Гарета Эдвардса о поджаром монстре, резво сносившем небоскребы, не раз вспоминаешь с ностальгией. Эдвардс предпочел полностью отбросить наработки Эммериха и вернуться к истокам – старинным японским фильмам, которые за шестьдесят лет, прошедших с выхода самого первого из них, стали донельзя культовыми.
Казалось бы, решение правильное – в конце концов, Питер Джексон со своим «Кинг Конгом» тоже опирался не на версию Джона Гиллермина 1976 года, а на черно-белый оригинал 30-х годов, но «Годзилла» – не «Кинг Конг». Это отнюдь не развлекательный палп-фикшн с Месседжем, а скорее Месседж, завернутый в обертку развлекательного кино, метафорическое послание об опасности заигрывания с наукой и силами природы. В 50-х такое сочетание принималось на ура, сейчас трех драматических аккордов мало, поэтому Эдвардс пытается заставить исполнить их симфонический оркестр.
Один из популярных трендов блокбастерного кино последних лет – more darker, more realistic, то есть приземление фантастических сюжетов человеческими конфликтами и почти полный отказ от юмора. В итоге в «Годзилле» мы имеем убийственно серьезный настрой, который местами переходит в такой зубодробительный пафос, что, наоборот, тянет рассмеяться. Последите хотя бы за героем Кена Ватанабе, практически вся роль которого состоит из крупных планов с изумленным или обеспокоенным выражением лица.
Одновременно история самого Годзиллы недостаточно драматична и, по сути, укладывается в одну фразу: «Догнал, навалял, ушел в закат» (Годзилла здесь, как и в японских сиквелах, сражается «за» людей, избавляя человечество от агрессивных монстров). Поэтому авторы пытаются добавить угля в топку «переживательности» за счет героев-людей, которых гигант все равно упрямо оттесняет на периферию. То есть Годзилла, преследующий опасных чудовищ, решает одну задачу, а у героев-людей вокруг него задача другая – как бы не погибнуть и сделать хоть что-то, что оправдало бы их присутствие в фильме. Поэтому они бегают за гигантскими монстрами, то и дело бросаются им под ноги, затем отряхиваются, обмениваются громкими фразами и снова кидаются «в бой». Представьте себе «Трансформеров», в которых Автоботы и Десептиконы вообще не обращали бы внимания на снующих вокруг них людишек, и вот вам «Годзилла». Такое кино о том, как один мальчик разрушает муравейник, а второй пытается его остановить, но главными героями в нем почему-то сделаны муравьи, от которых вообще ничего не зависит.
С другой стороны, в техническом плане «Годзилла» близок к совершенству – фильм выдержан в мрачных коричневатых тонах и в нем все работает на настроение чего-то подавляюще грандиозного. Годзилла как монстр и правда весьма впечатляет, весьма эффектны и его противники, к декорациям разрушенных городов и спецэффектам не придраться при всем желании – в них вся мощь современного Голливуда. И именно поэтому так часто вспоминается «Годзилла» Эммериха, который уж наверняка не стал бы запирать такую визуальную красоту в душной каморке плоской и плаксивой «семейной драмы» о воссоединении нескольких типичных голливудских стереотипов.

Борис Хохлов, http://www.film.ru/articles/top-top-topaet-malysh